Пресс-центр

В настоящей части статьи приведены, конечно, далеко не все обнаруженные в практике судебные акты. Использованы те, которые можно признать «свежими», оригинальными, и, по возможности, одновременно понятно раскрывающие мотивы суда. Правда, в некоторых случаях (как в п. 1 ниже) свежесть и оригинальность настигают нас из 2013 года. Что ж, это не никак не девальвирует значимость.

1. Приведение в исполнение иностранных решений о взыскании заранее оцененных убытков (ЗОУ).

Практика легализации иностранных решений интересна оценкой российских судов иностранного применения конструкции ЗОУ. Если на территории России можно исполнять иностранные решения о взыскании ЗОУ, то такие решения не противоречат публичному порядку РФ.

Собственно, именно этот аргумент – несоответствие публичному порядку РФ, – используют ответчики в попытке предотвратить легализацию иностранных актов о взыскании с них ЗОУ.

Когда-то постарался формализовать для себя понятие публичного порядка РФ. Чтобы выяснить, что ему точно противоречит, а что – нет. Были головоломные процессы о легализации иностранных решений в собственной практике, где приходилось выступать и на стороне взыскателя, и на стороне должника…

Выяснил (может быть, меня поправят более искушённые коллеги), что нет жёсткого перечня противоречий/непротиворечий, и быть не может.

Есть различные определения публичного порядка РФ. Среднеарифметически публичный порядок – это основополагающие принципы права РФ, фундаментальные правовые начала с высшей императивностью, особой значимостью.

И есть судебное толкование в тех или иных конкретных кейсах – что противоречит этим принципам, а что нет.

Нормы о противоречии публичному порядку иностранных решений (п. 7 ч. 1 ст. 244 АПК РФ) максимально абстрактны. Это порождает, на мой взгляд, практически прецедентное регулирование в данном вопросе. Наверное, иначе и невозможно.

Устоявшие на уровне кассационных инстанций легализации иностранных решений судебные акты о взыскании ЗОУ прямо говорят, что конструкция ЗОУ не противоречит основополагающим принципам российского права. В отсутствие прямого нормативного регулирования, акты такого судебного толкования должны иметь силу, аналогичную силе прецедента в странах общего права. При этом (см. часть 1 настоящей статьи) нет и нормативного регулирования, прямо запрещающего конструкцию ЗОУ в РФ.

Наиболее известные (судя по статьям большинства авторов) акты легализации иностранных решений о взыскании ЗОУ – в Информационном письме ВАС от 26.02.2013 № 156 «Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел о применении оговорки о публичном порядке как основании отказа в признании и приведении в исполнение судебных и арбитражных иностранных решений».

В п. 5 этого Обзора приведено дело, в котором признано и приведено в исполнение иностранное арбитражное решение. ЗОУ в размере 8% стоимости товаров взыскано с российской компании за нарушение контракта. Ответчик гарантировал наличие лицензии на фармацевтическую деятельность на момент заключения контракта, но фактически её не было (аннулирована незадолго до заключения).

Ответчик возражал против легализации. Потому что продал весь товар и, соответственно, реальных убытков не было. Потому что ЗОУ отсутствуют в нормативных актах РФ и поэтому их взыскание противоречит публичному порядку РФ. И потому что ЗОУ не соответствуют компенсационной природе гражданско-правовой ответственности, что тоже противоречит публичному порядку РФ.

Суд признал и привёл в исполнение иностранное арбитражное решение. Указал, что противоречий публичному порядку РФ он не видит. Более того, свобода договора, добросовестность являются основополагающими принципами гражданского законодательства РФ. Стороны достигли добровольного соглашения об уплате ЗОУ в случае несоответствия истине сведений, составляющих гарантии и заверения в контракте.

В п. 6 этого же Обзора содержится описание ещё более яркого кейса. В первой инстанции суд отказал в легализации, но кассационная инстанция признала и привела в исполнение решение арбитража. Суд постановил такие выводы:

– лишь факт превышения размера ЗОУ над фактически размером убытков не говорит о карательном характере ЗОУ и нарушении публичного порядка РФ;

– российское законодательство допускает некомпенсационную гражданско-правовую ответственность – штрафная неустойка, ответственность за нарушение исключительных прав и др.;

– решение о взыскании ЗОУ может нарушать принцип соразмерности (входит в публичный порядок РФ) если размер ЗОУ так аномально высок, что многократно превышает размер убытков, которые стороны разумно могли предвидеть при заключении договора;

– также нарушением публичного порядка РФ было бы согласование размера ЗОУ при явных признаках злоупотребления свободой договора – эксплуатация слабых переговорных возможностей должника, нарушение публичных интересов и интересов третьих лиц и др.

В дальнейшем практика легализации иностранных решений в России формировалась в русле вышеуказанных позиций обзора ВАС. Дел удаётся обнаружить немного, видимо, спорные ситуации возникают нечасто. Редкие кейсы связаны, в основном, с тем, что суды подвергают проверке иностранные решения на предмет соответствия ЗОУ именно принципу соразмерности гражданско-правовой ответственности.

Этот принцип признаётся судами вслед за ВАС РФ как часть публичного порядка РФ. Однако, критерии нарушения этого признака, приведённые в п. 6 вышеуказанного обзора (см. выше), довольно объективны и дают достаточно пространства для свободы договора. Многократное превышение размера ЗОУ над размером убытков, который стороны могли разумно предвидеть при заключении договора действительно указывает на то, что это уже не ЗОУ, а что-то другое.

Кажется, что если ЗОУ не противоречат публичному порядку РФ, то они могут устанавливаться сторонами в российских контрактах по российскому праву. Этот вопрос выглядит как решённый. Нужно только «шлифовать» в конкретных случаях, вырабатывать какие-то критерии, особенности. Нельзя, к примеру, допускать намеренно многократного превышения размера ЗОУ над тем размером убытков, который стороны могли заранее посчитать-прикинуть.

Нельзя «пропускать» ситуации, в которых аномально завышенные ЗОУ навязаны более сильной стороной более слабой. Или стороны контракта намеренно причиняют вред третьей стороне, публичным интересам. То есть, нельзя допускать злоупотреблений правами, недобросовестности, что релевантно и любым другим ситуациям в гражданских правоотношениях.

Но ни доктрина, ни практика не приняли безоговорочно вышеуказанные позиции из Обзора ВАС РФ применительно к российским контрактам. Всё же судебный прецедент не заменяет в России норму права и не всегда диктует обязательное толкование в аналогичных ситуациях. Про скептицизм некоторых авторов к положениям вышеуказанного Обзора ВАС РФ уже было написано в части первой настоящей статьи – в частности, в описании статьи Абдуллина И.Р.

Ниже демонстрирую разный подход судов при оценке положений ЗОУ, включённых в российские договоры.

2. Судебная практика «ПРОТИВ» ЗОУ.

Постановление АС Северо-Кавказского округа от 09.07.2021 N по делу N А53-26669/2020. Суд взыскал пятикратный размер стоимости тепловой энергии за внедоговорное её потребление (несогласованную врезку). Пятикратный размер, явно карательный, не смутил суд, потому что он признал это именно неустойкой, а неустойка как раз «не привязана» к размеру убытков и может быть намного выше их размера.

При этом суд в любом случае пришёл к таким выводам:

– в силу положений ст. 330 ГК РФ неустойка – определенная законом или договором денежная сумма за неисполнение обязательства, в частности в случае просрочки исполнения, при требовании неустойки кредитор не обязан доказывать причинение ему убытков;

– установление сторонами в договоре заранее определенного размера убытков на случай бездоговорного потребления тепловой энергии правомерно оценено судами как установление неустойки за нарушение договорного обязательства.

Постановление АС Уральского округа от 11.08.2023 по делу N А60-61306/2022.

В деле шёл спор не о квалификации условия договора о ЗОУ. В договоре между сторонами был установлен штраф в 25% от некачественной поставленной продукции, но не менее 100 000 рублей. Суды первой и второй инстанции уменьшили 100 000 руб. до 100 руб., потому что стоимость выявленного некачественного товара была немногим более 300 руб. А кассация отправила на новое рассмотрение в связи с уничтожением стимулирующей функции штрафа.

Но при этом, походя и в отрыве от каких-то аргументов сторон, от текста договора, как видится, суд кассационной инстанции указал в мотивировке следующее:

«В случае наличия в договоре условия о взыскании с должника в связи с нарушением им своих обязательств точной суммы, которое стороны обозначают как заранее оцененные убытки, судам следует по правилам толкования договора, предусмотренным в статье 431 Гражданского кодекса Российской Федерации, квалифицировать такое условие в качестве договорной неустойки.»

Постановление АС Московского округа от 24.11.2023 по делу N А41-32572/2022. В этом деле рассматривался вопрос о включении требований в реестр требований кредиторов должника-банкрота. Это, скорее всего, наложило определённый отпечаток на рассуждения суда. Тем не менее выводы суда именно против ЗОУ не ссылаются на банкротную специфику.

В договоре между сторонами (ремонт и обслуживание судов) было установлено: при расторжении договора из-за нарушения сроков заказчик вправе требовать возмещения ЗОУ в размере 0,5% стоимости невыполненной части договора за каждые 10 дней просрочки. Договор не расторгался, исполнен до конца. Суд отказал во включении ЗОУ в реестр в связи с этим, при этом раскритиковал и саму конструкцию ЗОУ.

Негативные аргументы суда:

– взыскание ЗОУ без установления размера реального ущерба заявителя и его упущенной выгоды, влечет для него неосновательное обогащение, что недопустимо в силу действующего законодательства, предусматривающего компенсационную природу гражданско-правовой ответственности (См. ст. 1 ГК РФ);

– фактически условие договора о ЗОУ устанавливает неустойку, хотя выплата именуется именно ЗОУ;

– заявитель должен доказать факт возникновения убытков, их размер, противоправность действий (бездействия) руководителя общества, причинно-следственную связь – этого не сделано.

Постановление АС Московского округа от 17.10.2024 по делу N А40-201838/2023 (в передаче на рассмотрение коллегии в ВС отказано).

ОАО «РЖД» взыскало с Siemens Mobility GmbH ЗОУ за задержки поставленных электропоездов свыше 30 минут на маршруте по техническим причинам. Суд не стал вмешиваться в размер ЗОУ, но истолковал условия договора о ЗОУ, как условие о неустойке. В связи с очевидно небольшим размером ЗОУ (1 600 евро за 1 факт задержки), вопрос о снижении по несоразмерности, видимо, не поднимался.

Цитата: «ОАО “РЖД” в рамках заявленных требований просит взыскать с Siemens Mobility GmbH штраф, поименованный в договоре как “заранее оцененные убытки”, являющиеся по своей правовой природе неустойкой в соответствии со статьей 330 ГК РФ, которую стороны договора установили на случай нарушения обязательств».

Мотивировка судебных актов первой, апелляционной и кассационной инстанциях скупа и не содержит по интересующему нас вопросу ничего, кроме приведённой цитаты.

3. Судебная практика «ЗА» ЗОУ.

Постановление 18 ААС от 08.06.2020 по делу N А47-11896/2019 (оставлено без изменения Постановлением АС Уральского округа от 07.09.2020 N Ф09-4595/20).

В связи с простоем по вине подрядчика в пользу заказчика взыскано почти 4 млн ЗОУ – суточная ставка бригады заказчика умножена на количество суток простоя.

Ответчик возражал, в том числе указывая на несоразмерность размера убытков. На то, что их нужно определять не из абстрактной величины – суточная ставка простоя – а из реального доказанного в процессе ущерба. Однако, суд не согласился в связи со следующим:

– стороны свободны в определении условий договора, что нормативно закреплено и неоднократно подтверждено позициями ВАС РФ и ВС РФ;

– законодательство не содержит запрета на установление сторонами определённого порядка расчёта убытков в договоре, при этом такой порядок не нарушает интересы стороны договора, потому что с её согласия ограничивает пределы её ответственности в случае нарушения обязательства;

– для сторон договора размер убытков в случае конкретных нарушений являлся предвидимым, он определён путём сопоставления с заранее установленными значениями, предполагаемыми имущественными потерями на основании профессионального опыта сторон;

– стороны договора осуществляют предпринимательскую деятельность на свой страх и риск, они профессиональные участники строительства, никто из них не относится к категории «слабая сторона», ответчик мог не заключать договор на таких условиях или пытаться изменить его, несоблюдение условий договора нарушит баланс интересов сторон.

Постановление АС Московского округа от 21.09.2020 по делу N А40-249682/2019 (в передаче на пересмотр в ВС отказано).

Истец обратился за взысканием 244 млн. руб. ЗОУ, предусмотренных к уплате в случае расторжения договора. Получил отказ в первой инстанции, но апелляция и кассация удовлетворили иск. Мотивы суда:

– ЗОУ – установленная договором денежная сумма (порядок её определения), которая являлась разумной предварительной оценкой предвидимых убытков исполнителя, возникающих из-за досрочного прекращения договора;

– договорённость сторон о возмещении ЗОУ являются реализацией принципа свободы договора;

– истец не обязан был предоставлять в суд доказательства возникновения у него убытков (хотя и предоставил, несмотря на заранее согласованный размер ЗОУ).

Постановление АС Московского округа от 06.07.2023 по делу N А40-112377/2021 (в передаче на пересмотр в ВС отказано).

Дело разрешено окончательно на 2-м «круге», суд первой инстанции дважды отказал во взыскании ЗОУ, с чем во время второго рассмотрения не согласилась апелляция.

Взысканы ЗОУ экспедитора в размере 318,7 млн руб. – упущенная выгода в заранее установленном сторонами размере 549 руб. за каждую невывезенную (не предъявленную к перевозке) тонну груза. Фактически, это не раз обсуждавшееся в доктрине и практике условие договора «take or pay».

Аргументы суда, мотивировочная часть по своей сути идентична предыдущему в настоящей статье делу.

Постановление 10 ААС от 11.12.2024 по делу № А41-89042/2023 (оставлено в силе Постановлением АС Московского округа от 03.04.2025).

По договору о капремонте, модернизации и сертификации вагонов были предусмотрены ЗОУ на несвоевременное выполнение работ: 14 000 руб. за 1 сутки простоя каждого вагона. Суды первой и второй инстанции взыскали ЗОУ в размере 23,8 млн. руб. за почти головой простой нескольких вагонов. Апелляционная инстанция указала следующее:

– стороны договорились возмещать ЗОУ в твёрдой, фиксированной сумме, в связи с чем их размер не подлежит доказыванию;

– условие договора о ЗОУ не признано недействительным, ответчик не заявлял против него возражений на протяжении действия договора;

– факты просрочки, времени простоя вагонов (невозможности их использования в перевозочной деятельности) преюдициально установлены, причинно-следственная связь между действиями ответчика и убытками установлена;

– правомерность установления ЗОУ в договоре подтверждается судебно-арбитражной практикой

4. Особый подход – ЗОУ как не ЗОУ.

Поиск практики привёл и к такому судебному акту – Определение ВС РФ от 18.10.2023 N 305-ЭС23-8962 по делу N А40-33927/2022 (аналогичный подход ВС РФ – в Определении ВС РФ от 03.08.2023 г. N 307-ЭС23-4085, Определении ВС РФ от 13.04.2023 г. N 307-ЭС22-18849).

Подход этого определения перекликается с логикой рассуждений А.В. Егорова в материале, анализируемом в первой части статьи. Логикой, как понимаю из содержания статьи, почерпнутой из немецкой модели.

Напомню, автор считает, что:

– смысл ЗОУ – в переброске бремени доказывания на виновное лицо;

– стороны установлением в контракте ЗОУ создают опровержимую презумпцию убытков, которые уменьшаются путём доказывания должником, что фактические убытки кредитора меньше, чем сумма ЗОУ;

– в итоге ЗОУ допускают возможность их опровержения, если обязанное лицо представит доказательства отсутствия убытков в согласованном размере.

Вышеуказанное Определении ВС РФ вынесено в деле, где лизингополучатель подал иск о взыскании неосновательного обогащения с лизингодателя, возникшего по результатам определения сальдо встречных обязательств после расторжения договоров лизинга.

ВС на последних страницах определения указал следующее:

– в силу принципа свободы договора и в силу сложности доказывания убытков стороны вправе, например, заранее оценить убытки на случай вероятного нарушения того или иного обязательства;

– однако, основные начала гражданского законодательства не допускают значимое превышение заранее согласованной суммы возмещения потерь над предвидимой для должника величиной имущественных потерь кредитора;

– соглашение об оценке размера убытков, если оно не сводится к установлению неустойки, не исключает исследования судом реального размера убытков, если есть убедительные доводы о несоответствии этой суммы реальной величине потерь;

– на кредитора в таком случае переходит бремя обоснования принципов, положенных в основу оценки потерь, раскрытия данных, на основании которых была установлена твёрдая величина компенсации;

– уклонение лизинговой компании от раскрытия этих доказательств лишает её права ссылаться на заранее оцененную величину потерь (убытков).

Особенностью дела было и то, что ВС РФ признал лизингодателя сильной стороной, а лизингополучателя – слабой стороной, которая не могла участвовать в формировании типовых условий лизинга.

Постановление АС Московского округа от 05.02.2025 по делу N А40-254460/2023.

Это дело похоже на предыдущее – разрешается спор между лизингодателем и лизингополучателем. Суд цитирует все вышеизложенные аргументы из предыдущего кейса, и прямо ссылается на него: «Соответствующая правовая позиция изложена в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 18.10.2023 N 305-ЭС23-8962 по делу N А40-33927/2022».

Примеры применения такого же подхода

5. Резюме.

Как можно увидеть, судебная практика повторяет всю палитру мнений юристов-исследователей:

– ЗОУ – это не убытки, а неустойка (и можно вмешаться через ст. 3333 ГК РФ);

– ЗОУ – это установленный размер убытков, и вмешаться в договорённости сторон можно только при экстраординарных обстоятельствах;

– ЗОУ – это договорная презумпция, то есть суд должен по существу рассматривать аргументы и доказательства о реальных убытках в любом случае, и снижать ЗОУ, при этом бремя доказывания изначально перенесено на кредитора.

Что ж, подытожу исследования 2 частей статьи и выскажу мнение о механизме ЗОУ применительно к строительным контрактам в третьей части статьи. Хотя строительный контракт – это, конечно, частный случай. Видится, что инструмент ЗОУ, если он имеет право на существование, должен иметь единообразное применение вне зависимости от отрасли и вида договора.